В детстве солнце светило ярче, красивее пели птицы, травы и деревья были выше, небо — пространнее, радость и горе воспринимались глубже и сильнее.
Весеннее полуденное солнце играло на блестящих трубах музыкантов и их ударных тарелках. Яркие лучи, отражаясь, прыгали солнечными зайчиками в радостном мажоре. Казалось, грустная погребальная музыка и сумрачные тоскливые тембры тромбонов не в силах остановить этой весёлой солнечной игры. В то время как, стоявшие у открытого гроба, люди плакали. Мы, дети, оставив свои привычные дворовые игры, стояли среди множества скорбящего народа. Прощались с нашим добрым соседом, ветераном войны. Прощались со слезами, молчаливо, казалось, навсегда…
Гроб с дедом Василием закрыли и по-несли. Всё дальше и дальше уносили его, оставляя на сером асфальте следы из красных гвоздик. Под лучами жаркого солнца цветы сжимали свои нежные лепестки и увядали. Тогда детвора несла их к реке, чтобы наполнить стебли живительной влагой. Но напрасными были наши старания продлить цветам жизнь. И мы пускали алые гвоздички по воде. Увлекаемые течением быстрой реки, они исчезали в синей глубине.
…Аккуратно завёрнутые в газетные листы крашеные яйца и, пахнущие необыкновенным запахом, куличи, толстят нашу сумку. Сегодня Пасха! Мы семьёй едем загород. Свежие веточки вербы высовывают свои носики из на-весного замка калитки нашей дачи.
— Значит, нас уже ждут, — сказала мама. И не заходя на свою дачу, мы продолжаем путь по узкой тропинке вдоль речки, проходим через сухой высокий камыш. Над распустившимися перламутровыми метёлками ивы снуют пчёлы. – Христос воскрес! — Встречаемся с друзьями нашей семьи. – Воистину воскрес! — Все входят в дом. На терраске уже накрыт праздничный пасхальный стол. Наша сумка пустеет. Подаются вкусные куличи, белоснежная сладкая пасха, пироги. Горячий чай исходит паром, под дружеские беседы взрослых он согревает всем душу… Ещё немного, и дети уже играют в песочнице. Влажный песок легко принимает форму куличей и пасок. Камешки — изюминки узорами выкладываются на наши изделия. Приглашаются гости. Человечки-палочки спешат на праздник. — Христос воскрес! — Звучит со всех сторон. Весна и Пасха живительными силами наполняют наши сердца…
Во времена советской власти мы не имели возможности ходить в храмы, потому что они были разрушены. Вместо сосланных в ссылку и расстрелянных священников нас крестили бабушки. Мы, не знающие церковного учения, питались «крохами». Не имея Святого Причастия, радовались куличам. Мы воздвигали стены разрушенных храмов из песка. Куполами их было небо, а вместо церковного хора на все голоса пели птицы. Пасха жила, советская Пасха, без причастия и храма, не до конца совершенная, хромающая на обе ноги.
Святая Пасха! С верующими её праздновали и атеисты, и даже коммунисты…
В детстве солнце светило ярче, красивее пели птицы, травы и деревья были выше, небо – пространнее, радость и горе воспринимались глубже и сильнее.
Ничто не в силах остановить весеннее пробуждение природы. Когда с первыми лучами солнца распускается верба, мы слышим вновь: Осанна Сыну Давидову! Праздник Пасхи продолжает нести свою радостную весть: Христос Воскресе! Смерть побеждена! И наступит время, когда уже не будет ни болезни, ни печали, ни слёз. Тогда раскроются нежные бутоны райских гвоздик, и детям улыбнётся их добрый дед Василий!..
Лариса Кондрашкина
Р.S. Этот рассказ был написан по просьбе моих детей, устный вариант которого они слышали ранее.